читать дальшеШторы с легким скрипом сдвинулись. За окном моросил дождь, желтый лист прилип к запотевшему стеклу – последний лист этой осени. Глаза Якова скользили по неоновому фонарю, мокрому асфальту и лужам, черные ветки деревьев напоминали жутких чудовищ из детских сказок. Яков сморщился и зашипел, его рука непроизвольно дернулась и прижалась к груди. Сердце. Боль.
Странная вещь – эта боль. С физической всё ясно и просто. Выпил таблетку – прошло. А душевная?
Яков отвернулся от окна, легким движением пальцев зажег в камине огонь. За камином был тайник, куда Яков прятал кое-какие бумаги и вещи. В данный момент там лежали трубка и мешочек с табаком. Яков бережно раскрыл мешок и достал оттуда щепотку табака. Раскурив трубку, Яков присел на корточки у камина и принялся рассматривать мешочек. Его подарил ему Сэм, в нижнем уголке хоббит вышил две буквы Я и А. Яков выдохнул пару колечек, идеально ровных и пристально посмотрел на огонь. Решение пришло мгновенно. Асиман потушил трубку и спрятал всё в тайник.
Оглянувшись на окно, он почувствовал легкую радость, что наступившая было зима снова отступила. Дождь смывал всю грязь, смягчал ярость, уносил воспоминания…
А боль можно испепелить огнем, яростным огнем Посвящения…
Яков вышел из комнаты и направился к кабинету Амира. На его стук раздалось приглашение войти. Асиман вошел. Магистр стоял у огромного книжного шкафа и перелистывал страницы какой-то книги.
- Здравствуйте, учитель.
Амир кивнул:
- Проходи, садись.
Яков подошел к окну, с тоской взглянул на ночную улицу и присел в кресло. Верховный Магистр продолжал листать книгу. Яков молчал, не зная, с чего начать разговор.
- Приятно сидеть в такую погоду дома у камина, пить горячий кофе и читать интересную книгу, не правда ли? – спросил Амир, глядя поверх книги и слегка улыбаясь.
- Да, - Яков почему-то вскочил с кресла и тут же сел обратно, и снова вскочил, - Учитель…
- Да, Яков?
Яков сделал шаг в сторону Амира, как будто прыгнул в пропасть:
- Я хочу снова пройти обряд Посвящения.
Амир медленно закрыл книгу и поставил ее на полку. Правая бровь магистра медленно поползла вверх – это привычка всегда вызывала у Якова приступ смеха, но не сейчас. Амир прошелся по кабинету, приготовил кофе, разлил на две чашки, пододвинул одну Якову:
- Эрнесто подарил мне недавно одну штуку, называется МР3-плеер. Я сначала подумал, что Эрнесто как всегда решил пошутить, но когда попользовался им пару дней, вдруг понял, что теперь не могу без него обходиться. Недавно я пришел с плеером на встречу с Миклошем. Нахтоттер, естественно, воспользовался случаем и посмеялся надо мной. Ты думаешь, я обиделся? Ни капли. Я так давно знаю Миклоша, что научился не обижаться. Порой мне даже не хватает его язвительных замечаний. Знаешь, иногда так случается, и враги становятся друзьями, сами не замечая того. И не признавая…
Яков слушал и никак не мог понять, к чему Амир это все рассказывает.
- Яков, а у тебя есть друзья?
Асиман вздрогнул и испуганно посмотрел на учителя.
- Ну да… Эрнесто мой друг.
Амир покачал головой:
- Нет, Эрнесто тебе брат. А друзья? Настоящие, за которых ты готов отдать свою жизнь…
Яков опустил голову и уставился на носки своих ботинок.
Молчание затянулось. Амир тяжело вздохнул и положил руку на опущенную голову Якова, его пальцы ласково перебирали короткие и жесткие волосы асимана.
- Посвящение – для глупых птенцов. Тебе оно не поможет. Боль в твоем сердце – вовсе не боль, Яков. Это любовь. Так позволь ей жить. Не борись с ней. Это бесполезно, потому что в этой борьбе проигравшим будешь ты.
Яков поморщился:
- Но это так мучительно. Нет сил терпеть. И разве… разве вампиры могут любить?
Амир рассмеялся и прижал к себе асимана:
- Какой ты еще глупый, Яков. Чем мы отличаемся от людей? Тем, что пьем их кровь? Так ты посмотри, некоторые люди благополучно пьют кровь своих собратьев и остаются людьми. И чувствуют, и переживают, и любят и ненавидят. Если ты можешь ненавидеть, то почему тебе должна быть неподвластна любовь? А теперь, - Амир улыбнулся, - иди, напиши длинное и страстное письмо своей любви и принимайся за работу. Мне нужен помощник в лаборатории, а от Эрнесто никакого толку.
Яков вышел из кабинета и подумал: «Если бы всё было так просто, как сказал Амир. Я могу написать письмо, но куда я его отошлю?»